– Все сделано, обергруппенфюрер, я просто не успел доложить до отъезда в Норвегию. Вот бумаги, – Науйокс положил перед Гейдрихом несколько листов. – Теперь в случае проверки выяснится, что мать Малыша по нашему заданию лишь выдавала себя за правнучку поляка, чтобы вызвать больше доверия со стороны коммунистов.
Гейдрих быстро просмотрел бумаги:
– Хорошая работа, Альфред! Можете быть свободны.
Оставшись один, Гейдрих заменил несколько листов из папки на те, что передал ему Науйокс и убрал папку в стол. Изъятые листы он переложил в пустую папку и положил в сейф. Лёгкая улыбка, которая промелькнула в этот момент на его лице, сопровождала мысль о том, что добыть эти листы Науйоксу было, видимо, гораздо легче, чем вытаскивать тёмной ночью из земли могильный памятник с надписью «SARA HEYDRICH», но и с тем и с другим он справился блестяще! Теперь ничто не мешало объявить Курта Раушера истинным арийцем, а бумаги пригодятся на тот случай, если Малыш вдруг начнёт показывать характер.
Владивосток. Штаб Тихоокеанского флота
– Товарищ командующий, Москва на проводе!
– Соединяй…
– Здравствуй, Вадим!
Командующий Тихоокеанским флотом СССР адмирал Берсенев узнал голос маршала Абрамова.
– Здравствуй, Глеб!
– Есть новости о «Волкодаве»?
– Пока не всплыли, и радио молчит. Но ты же знаешь, по заданной Скороходову вводной это нормально.
– Радиомолчание. Выход в эфир только в самом экстренном случае. Знаю. Но на душе всё одно неспокойно, как, впрочем, и у тебя.
– Это ты по телефону определил? – усмехнулся Берсенев. – Не зря маршальский хлеб кушаешь. За десять тысяч километров волнение в голосе подчинённого распознал.
– Так я не прав?
– Прав. Разумеется, прав. Волнуюсь. И за лодку, и за сына…
– Как всплывут, доложи!
– Слушаюсь, товарищ маршал Социалистического Союза!
Охотское море. Пятьдесят морских миль на норд-ост от острова Сахалин. Борт линкора «Адмирал Александр Колчак»
– Акустики – Мостику: по пеленгу сорок пять, шум винтов подводной лодки! – И почти сразу: – Лодка произвела залп тремя учебными торпедами, цель – мы!
«Ни хрена себе!» Начальник штаба Тихоокеанского флота вице-адмирал Согайдачный восхищённо поцокал языком. На мостике линкора паника. Не ожидали и словили гостинец! Эсминцы сопровождения кинулись подставлять борта, но опоздали. Все три торпеды прошли под днищем линкора. Цель поражена! Взвыв сиренами – так воют с досады сторожевые псы, которые прошляпили злоумышленника, – эсминцы кинулись к месту, откуда был произведён залп.
– Отставить противолодочную атаку! – приказал Согайдачный. – Поздно пить боржоми, когда почки отвалились! Всем кораблям выстроиться в линию, будем встречать героев! – Адмирал посмотрел на командира линкора. – Чего скис?
– Да ну! – махнул рукой каперанг.
– Ты руку-то побереги, – посоветовал Согайдачный. – Тебе ею ещё честь Скороходову отдавать, и благодарить за науку, за то, что он с тобой, таким вот показательным способом, своим боевым опытом поделился. Расслабились, понимаешь, без войны-то… А вот и они!
В десяти кабельтовых от линкора всплыла подводная лодка. В бинокль была хорошо видна истёртая, но хорошо различимая эмблема в виде оскаленной собачей пасти.
– Точно, они! – Согайдачный оторвался от бинокля. – Радио комфлота!
Пока ПЛ «КМ-01» в сопровождении почётного эскорта шла во Владивосток, туда же прилетела из Петрограда представительная делегация Главного штаба ВМФ СССР и НИИПК, возглавлял которую контр-адмирал Рудницкий…
Хороший аппетит гостя – сердцу хозяйки услада. Михаил Алексеевич Рудницкий вовсю старался соответствовать, но чувствовалось, что к концу обеда это ему даётся всё труднее. Любовь Берсенева с нарастающим беспокойством следила, как гость с трудом справляется с последним куском особым способом приготовленной красной рыбы, но при этом не забывает нахваливать угощение. Слава богу, обошлось! Тарелка пуста, нож и вилка победно водружены поверх неё параллельно друг другу ручками вправо. Гость сыт, но хозяйка осмеливается предложить: