— Сосед! И дурак. Думает, что Смайе будет лучше без Сторры и вообще без Врат.
— Отказчики! — фыркнул Рик. — И сюда добрались.
Отказчиками называли экстремистов, которые стремились разрушить Великую Цепь Врат, созданных загадочными дарителями, и прекратить контакты между планетами. А самые радикальные требовали отказаться от любых прагматов.
Леле не хотелось об этом говорить. Она повертела в руках рыбку, любуясь прожилками на жёлтой сосновой древесине, и поинтересовалась, где Рик научился так хорошо «рыбачить».
— У нас есть похожая игра, — сторрианин пожал плечами. — А в университете пришлось освоить более сложный вариант. Вместо рыбки мячик, он всё время движется, меняет траекторию, и за него соревнуются сразу трое… Развивает реакцию и концентрацию. Полезно для работы со страль-процессом.
— Ты, небось, чемпион академии? — поддразнила его Леля.
— Был в прошлом году. В этом скатился на третье место. Меньше тренировок, больше времени для научной работы. Я же собираюсь стать конструктором, а не спортсменом.
Леля и Рик ушли с прогретого людного Гульбища под сень деревьев, рассуждая на вечную тему — куда исчезли дарители. Как они могли погибнуть, сгинуть без следа, если были так могущественны? Или они просто выродились, и люди — это их потомки, забывшие былое величие? А может, создавая всё новые Врата, дарители забрались в такие чудесные дали, что возвращение потеряло для них смысл…
— Жаль, мы никогда этого не узнаем, — вздохнула Леля.
— Может, и узнаем.
Рик поднял голову, глядя в небо, полускрытое пологом ветвей, его лицо стало дерзким и вдохновенным, словно там, вдали, сквозь толщу атмосферы, сквозь глубины космоса, он видел нечто недоступное, грандиозное и прекрасное, словно мог рукой дотянуться до звёзд. У Лели затрепетало в груди.
Лёгкие тени на дорожках стали длиннее и глубже. Рик и Леля брели, не разбирая куда — лишь бы подальше от гуляющих, смеющихся, глазеющих биенцев. Выбирали безлюдные тропы, тихие, заросшие уголки, пока не вышли к обветшалой беседке на самом краю сада. Синяя краска на резных столбиках и ажурных решётках облупилась, купол крыши проржавел. Кругом теснились деревья, и сочную зелень листвы пронзали потоки лучей, наполняя воздух радостным светом.
— У тебя очень красивые косы, — сказал Рик, беря в руки правую косу Лели, благоговейно, как берут музейную реликвию. — Никогда таких не видел. У нас девушки кос не носят.
Зато носят остроносые туфли на каблучках, шёлковые чулки и изящные тёмные костюмы, а не бесформенные платья в незабудках, перехваченные в талии тряпичным пояском.
Зависть куснула Лелю за душу. И отпустила. Рик сейчас здесь, с ней — не с ними!
Коса в его пальцах рассыпалась, пушилась, и каждый волосок играл золотом. Рик приложил её к щеке, потом, осмелев, намотал себе на шею, будто шарф.
— А что, кроме кос, во мне ничего нет? — ревниво спросила Леля.
— Почему нет? Ты вся… удивительная.
Он опять смотрел на неё тем взглядом, от которого внутри замирало, и вздрагивало, и катилось мурашками по груди и ногам.
— Ты когда-нибудь целовалась?
— А что? — отозвалась Леля, не смея дышать.
— Ничего. Просто я подумал…
Его голос звучал всё тише, а глаза и губы становились всё ближе… И никуда не деться, даже если захочешь — они связаны косой. А Леля и не хотела! Сколько раз она воображала, каким будет её первый поцелуй, гадала, понравится ли ей и не противно ли это — прикосновение чужих губ.
Но в тот миг не стало ни страхов, ни сомнений. Мелькнуло только: «Вот сейчас…» И всё затопил тёплый ласковый свет. Леля едва понимала, что делает Рик, что делает она сама, не сознавала даже, как откликается на поцелуй. Ей казалось, что солнце, льющееся сквозь листву, водопадом хлынуло в неё и наполнило каждую клеточку, каждую частицу существа ослепительным счастьем.
Леля несла это счастье у сердца, пока они с Риком шли в сторону Врат.
Сад с его неухоженными зарослями и путаными тропами остался позади. Стёжка, вьющаяся по травянистому склону, вывела на дорогу, проложенную вдоль крутого горного откоса. В конце дороги было видно портальную раму высотой с дом. Чем ближе она становилась, тем сильнее на свет в Лелиной душе наползала туча, такая же серая, как форма студентов гристадского университета.
Однокурсники Рика были на месте — ждали команды войти во Врата.
Ещё чуть-чуть, и Сторра станет недосягаемой, как звёзды на небе.
Три года — это ужасно долго! Целая жизнь.
— Вот и всё, — к горлу Лели подступили слёзы. — Ты уйдёшь и забудешь меня.