Он просто был частью меня, как будто так было всегда. Я любила его и весь мир. Локи называл меня «моя леди» и использовал любую возможность, чтобы стать со мной целым. Сила притяжения между нами не поддавалась контролю, я всегда трепетно жаждала его стальную выдержку и глаза, в которых мутнело в эти моменты закатное солнце. Я жила в абсолютном счастье и ощущении всецелой правильности происходящего, не думала о причинах и не ожидала следствий, а просто отчаянно наслаждалась каждым настоящим моментом.
Я мчала за рулём по ночной трассе с концерта, когда Локи вдруг возник передо мной, преграждая вид, обнял крепко, как никогда, и шёпотом выдохнул:
– Я забираю тебя домой.
И мы исчезли в чёрном тумане. В следующее мгновение я уже лежала на том самом королевском ложе с золотыми стойками для полога.
– О, Локи…
Я стала целовать его губы, как при самой первой нашей встрече, невесомо, невинно. Локи закрыл глаза. На его лице и теле медленно проступили лазурно-синие узоры. В каждом поцелуе была целая жизнь, пропитанная моей неземной любовью. Я дарила ему сердце, разум, тело и душу в сиянии моего внутреннего золота.
– Я люблю тебя. Я люблю тебя… - дрожало у меня в ухе его дыхание.
Я гладила Локи по волосам, всецело отдаваясь ему. Наш ласково-ягодный поцелуй стал ярко приобретать солоноватые морские ноты. Успокаивающим жестом я провела пальчиками по его намокшим ресницам и тихонько отозвалась:
– Я тоже люблю тебя, Локи.
Мой Локи… невозможно было не любить его. Невидимыми белоснежными крыльями я мысленно укрывала его, согревая на груди. Он сжимал меня в железном обруче своих рук, не отпуская ни на секунду и, словно бы, стараясь успеть подарить как можно больше нежных, немного жадных поцелуев. Я таяла под этим взрывом чувств, становилась водой, как снежинка в горячей ладони. Мне нужно было принадлежать ему, немедленно, в это мгновение, я думала, что погибну, если он сейчас же не наполнит меня своей жизненной силой. Переведя дыхание и откинув назад взъерошенные волосы, Локи лишил нас всей одежды и улыбнулся мне в ухо:
– Желания моей леди для меня – закон, - и поторопился исполнить мою мысленную мольбу.
Слияние двух энергий было напитано чем-то особенным, в нём скользили дикое отчаяние, неотвратимость судьбы, осознание вечной принадлежности друг другу и абсолютная великая любовь. Я изо всех сил цеплялась за сильные плечи цвета океанской лазури и чувствовала себя дома. Наслаждение быть с Локи одним целым накрыло меня буйными волнами, отобрало голос и вдох, оставив лишь сдавленные сладострастные всхлипы. Он вжал меня в простыни, рыча, с яростным пульсом оставляя во мне всего себя до последней капли. Мы крепко держали друг друга ещё очень долго, словно одно неосторожное движение могло разрушить этот прекрасный фантастический мир. А когда Локи, наконец, освободил меня от веса своего тела и предложил мне любимое место на плече рядом с умопомрачительной ямочкой, я взглянула в самую глубину рубинового взгляда и тихо сказала:
– Я хочу остаться здесь с тобой навсегда.
Один из сияющих на рубинах бликов превратился в каплю и сбежал вниз по щеке.
Так я открыла золотые ворота в другую жизнь и смело вошла в них без оглядки.
Я всегда оставалась самой собой. Фантастическая красота и сказочное устройство нового мира предоставляли для меня всё ту же самую возможность: быть счастливой. С помощью Локи я изучала руническое письмо и древние фолианты о тайнах вселенной, знакомилась с культурой небесного города. Передо мной разворачивались битвы и воцарялся мир. Я как будто бы сверху наблюдала за течением времени в этом волшебном мире, разглядывая ход событий, как увлекательную книгу. Самым удивительным было то, что я, как во сне, являлась и, одновременно, не являлась частью социального взаимодействия. Знала всех обитателей этого мира и золотого дворца, и никого не знала. Они принимали меня, как равную, и, в то же время, казались мне лишь персонажами небылицы. Божественная лёгкость бытия дурманила, как пьянящий газ, и пропитывала меня насквозь.
Привычные законы жизни как бы померкли, стёрлись, потеряли свою актуальность. Я и Локи поднялись на некий высокий ментальный уровень, более тонкий слой мира, мы не являлись ни людьми, ни божествами, а словно бы стали понятиями, нетленными смыслами, к которым не применимы были обычные мирские правила и события. Но мы всегда оставались прежними: беззаветно любящими и вечно вожделеющими быть единым.
Время в небесном городе долгожителей текло по-другому. Секунды шли, как тысячелетия, а тысячелетия – как секунды. Я забывала себя и находила снова, была счастлива как потерять, так и вспомнить. Я сопровождала длинную жизнь Локи, как звезда сопровождает своего бога, а он смеялся, неизменно целовал меня и заверял, что это он – навсегда мой верный спутник. Он радовал меня, развлекал, ублажал вниманием, почему-то хотел, чтобы я танцевала. Локи рисовал для меня иллюзии, где я восходила на разные сцены, говорил: «я видел, как ты танцуешь», потом игриво называл «малыш», и я находила всё это странным, но привлекательным, и с радостью подыгрывала ему. Я любила его до потери памяти.
Сложно было сказать, сколько минут, дней, десятков лет или веков летело мимо. Я видела, как Локи становился спокойнее и тише – и любила его ещё больше. Как же он был красив… он закрывал глаза, и я пальцами причёсывала его послушные волосы, получая в ответ довольное мурлыкание. Я рисовала контуры его лица губами, и он грустно улыбался, шептал, что любит, и являл свой истинный лик королевского цвета морских глубин. Я принадлежала ему и этому миру. Локи облачал меня в потрясающей красоты одежды и грациозно шествовал со мной рука об руку вдоль коридоров нашего золотокаменного дома.
…И я была беспрерывно одержима желанием хранить в себе наши вечные начала. Я обнимала его денно и нощно, до боли в груди, готовая никогда не отпускать. Называла его «мой Локи», а он говорил: «Санн, моя леди», всюду гордо сопровождал меня, и все смотрели на нас с восхищением и обожанием. Я просыпалась по утрам, чувствовала, как он размеренно дышал где-то у меня под подбородком, и весело закапывалась в шелковистых локонах. Локи вставал, потягивался, а мне казалось, что его голова так и покоится сонно у меня на груди невидимым весом. Ещё он любил спать у меня на животе, выбирал место помягче и утопал, как на подушке, любовно захватив обеими руками моё бедро. Я бессовестно перекидывала вторую ногу через его плечо и позволяла рукам найти умиротворение у его висков.
Иногда Локи играл со мной, примеряя на себя чужие тела и лица. Я всегда смеялась и вычисляла его, привычно обводила морозные линии, и он сдавался. Несколько раз он смотрел на меня особенно пристально внимательным янтарно-карим взглядом, но никакие незнакомые черты не были мне милее любимых рубинов и вкуса лесных ягод с карамелью. Я причёсывала его короткие светлые волосы, и вслед за моими пальцами они отрастали в прекрасные чёрные пряди. Со временем в эти пряди стали вплетаться одинокие волоски удивительного снежного цвета. Я целовала их все. Заботливый Локи делал мне комплименты и ухаживал за мной, как за юной девочкой, обнимал со спины, согревая руками ноющую диафрагму. Я вдыхала запах морского бриза и свежескошенного луга. Запах тихого счастья.