Высокий юноша пользовался таким доверием начальства, что ему разрешили проводить приехавшего брата. Он взял лодку и перевёз его на другую сторону Ангары. Прощаясь, они обнялись.
— До свидания, брат! — сказал Лев. — Далёк твой путь, далёк и мой. Встреча, видимо, будет у Господа! Раньше едва ли встретимся.
— На всё воля Его, — ответил прощаясь, узник и поплыл туда, где ждут его дни разлук и терпения.
Глава 22
«Терпение нужно»
Евр. 10:36.
Лев стал совершенно разбитым, утомлённым физически. Эту ночь он почти не спал и добравшись до дома брата в Мариинске, он жаждал только одного: поскорее посетить всех ссыльных и заключённых здесь, и двигаться дальше. Ведь он мечтал добраться до Соловков, а дни летят, и приближалась зима — наиболее трудная пора для путешествий. Ссыльных в Мариинске он быстро увидел. Они пришли к брату, вместе помолились, побеседовали.
Труднее было с Мариинским Распредом, где находился в заключении один юноша — курсант Московских Библейских курсов — Володя. Стоя около огромной каменной стены Распреда, Лев просил Отца, чтобы Он устроил ему свидание. Вначале ему в свидании отказывали, мотивируя тем, что сейчас нет свиданий, но Лев упросил их, говоря, что он очень соскучился по родному брату, и что находится здесь проездом. Свидание дали. Крепкий статный юноша в сером бушлате и кожаной фуражке, румяный, со сверкающими глазами, обнял его.
— Очень рад, очень рад! — говорил Володя. Они сели на скамеечку и тихо разговаривали. Лев рассказывал, передавал приветы от близких Володе братьев, о положении дела Божьего в стране.
— А ты не унываешь, брат? — спросил Лев, заканчивая рассказ.
— Ну что ты, брат! Разве можно унывать нам? Написано: «Радуйтесь и веселитесь, ибо велика награда ваша на небесах».
— А я не удостоился такой чести, — сказал Лев.
— Твой труд, дорогой брат, очень нужен, — сказал Володя. — Но вот я удивляюсь, на какие средства ты ездишь?
— Стараюсь подражать Апостолу Павлу, работал и садовником, и дровосеком и последнее время техником практикантом по садоводству. Поработаю и опять в путь... Для себя я ничего не ищу.
Володя взглянул на заплатанные штаны брата и понял, что он ничего не ищет для себя.
— Вот болею душой, — сказал Лев, — что многие не хотят оказывать любовь, помощь узникам, и говорят, что они так поступают, чтобы сохранить дело Божие. Ну Господь судья всему.
Свидание их было небольшое. Всего около часа, но этого было достаточно, чтобы они полюбили друг друга и поняли, что путь у них один, путь полной отдачи Господу, желание одно — прославить имя Его. Лев уехал дальше, а Володя опять вернулся за каменные стены, бодрый и радостный. Сверля металлическую деталь, он весело напевал:
«В Тебе забыты козни тьмы,
Печаль в земной борьбе,
Когда настанет час и мы
Поселимся в тебе?
Мы терпеливо крест несём,
Так велено Творцом.
Пока Спаситель у ворот
Спасённых соберёт».
— Ты что весёлый? Жирную передачу получил? — спросил его товарищ-слесарь.
— Нет, не то, — ответил Володя улыбаясь. И продолжал работать. На душе его было особенно бодро и радостно после этого свидания. Он не одинок. Многие и многие идут этим путём. — Нужно только одно, — думал он, — вера, надежда и любовь до конца.
Глава 23
«Привёл её к человеку»
Быт. 2:22
Дни и недели бежали... А до конца срока были долгие годы. Всё хорошо, но плохо только то, что сестра до сих пор не сообщает мне своего адреса. У Володи была любимая сестра Маруся. Самые нежные чувства он питал к ней. В часы воспоминаний, когда другие заключённые играли в шахматы, шашки или рассказывали грязные анекдоты, перед ним ярко всплывали дни детства, он брал листок бумаги и писал своей сестре:
Ты помнишь, моя милая,
Тот вечерний час,
С лучами как вечерними
Наш лучший луч погас.
Ты помнишь, моя милая,
Когда ещё с тобой,
Нас грели ласки матери
Счастливою судьбой.
Но вот настал тяжёлый день,
Темнее тьмы густой
И в нашем доме низеньком
Стояли мы гурьбой.
Я был у ног у матери,
Ты — у её груди,
А все у нас, кто больше был,
Стояли позади.
Я помню угасающий
Её усталый взор,
Её слова заветные
Я помню до сих пор.
«Мой меньший сын,