А Коновалов, был потрясен. Как же так, ваше сиятельство? Ведь Юлия то, вот как оказывается звали горничную-штангистку, огонь девка! И я понял, кто в замке главный консультант по русским.
— Ты, Коновалов, меня не порочь. Если тебе Юлия нравится, ты с ней и кувыркайся. А я еще жить хочу. Она меня одной ногой придавит насмерть.
— Дык, Сан Сеич! Все же как лучше хотят! Вы всем нравитесь!
Насчет нравитесь — не знаю. Но считается, что я добр и справедлив. Егерь, демонстрируя рвение, поймал с пяток пацанов, расставляющих силки. Я приказал их отпустить, сообщив родителям, что буду наказывать их в следующий раз штрафами. И вообще попросил егеря решать эти вопросы самостоятельно. С учетом того что он местный, то я не думаю что будет какое то зверство. В остальном вышло смешно. Я с удивлением выяснил, что городок Бенешов, что неподалеку, стоит на моих землях. И город платит мне налог. Когда я ехал в замок, то еще подумал, что симпатичное место. А я, оказывается, почти ему владелец. Хотя все оказалось не просто, и большая часть города стоит на свободной земле. Но ратуша — на моей. Сел на коня, и, в сопровождении Коновалова, поехал подробнее рассмотреть, что за город такой.
Ничего такой городок. Тихий, нарядный. Мощеные улицы, гимназия, больница. Рестораны, модные мастерские. Объехали, посмотрели.
Ну и распорядился пристроить крыло к школе. И построить еще один корпус больницы. Договорился с мэром, что они два года не платят мне налоги. И еще денег добавил.
Познакомился с местным библиотекарем. Он же занимается и замковой библиотекой. Пан Вондрачек. И его жена, пани Вондрачкова. Смешные старики, начавшие мне хамить как только увидели. И не прекратившие хамство даже когда я оплатил закупку новых фондов библиотеки.
— Вы, господин граф, не сможете победить тупость даже в себе, а не то что в горожанах. — говорил пан Вондрачек. — и не думайте что я так ругаюсь. Нет! Просто человек — туп. И в этом — спасение человечества. В конце — концов «Похвалу глупости» написали два века назад, и, оглянитесь вокруг — ничего не изменилось!
Я полюбил болтать с этим дедом. Тем более что профессионал он изрядный. И подобрал мне литературу и периодику практически мгновенно. И я неделю сидел в библиотеке, выбираясь только на прогулку и на охоту.
Как бы между делом дворецкий мне поведал, что я пока еще не очень воспринимаюсь в местном обществе. И неплохо бы объехать с визитами соседей. И устроить званый вечер. А еще лучше — бал. В окрестностях масса девиц на выданье, и можно легко подобрать приличную партию. По некотором признакам мне было заметно, что Игнатия такой расклад вполне устроил бы. А я пребывал в некоем раздрае.
Нет ничего лучше чем долгое отсутствие, для того, что бы мое поведение не воспринималось странным. Даже в условиях морского похода, и египетских приключений я иногда ловил на себе взгляды ребят. Мои реакции на многое их сильно удивляли. Но списывались именно на походные условия. А здесь — бал! Хе…
Я совершенно не горю желанием облагодетельствовать человечество. Я не представляю как должно идти развитие общества. И мне претит вождизм в любой форме. Поэтому слава мега просветленного, отмеченного всевышним, снисходительно вешающего идеи, рецепты, и откровения мне не нужна. А чего я хочу?
Так то понятно. Идея прожить в Конопиште всю жизнь — не так уж и плоха. А что? Все окрестные земли — мои. Как я выяснил, моя латифундия даже приносит небольшой доход. Все уходит на содержание замка. Но по результатам экспедиции в банке, на моем счету, около пяти миллионов золотых рублей. Этого более чем достаточно. Тем более что если вдруг будет нехватка — можно раскопать какую ни будь Трою, или сгонять в Индию. Не говоря про Африку.
Есть одно но. Мне стало скучновато.
На псарне я выбрал и подружился с двумя собаками. Так-то там свора приличная. И псарей аж двое. Но мне глянулся спрингер-спаниель для охоты на уток. Пятилетняя сука по имени Априколь. Я назвал её — Прикол. Веселая, конопатая, с коричневым носом. Таскала мне уток из воды и камышей. И страшно радовалась, когда я звал её с собой. Вторую собаку я выбрал для охоты на серьезных копытных. Кабанов с оленями и прочих баранов. Я был страшно удивлен, увидев в вольере корги. Хотя псарь мне заявил что это вельхунд. Но я считаю, что всеж корги. Рыжий, веселый и наглый пес по имени Пёс. Так я решил сократить Персефаля. С ним и Коноваловым я пару раз брал оленя.
Берешь его в седо, он ложится поперек лошади, и едет до места. Там он без подсказок убегает и пригоняет оленя максимум через пол-часа. Коновалов сказал, что цены собаке — нет. С такой никогда с голоду не помрешь.