Рами Блект
   Путешествие в поисках смысла жизни. Истории тех, кто его нашел
   От души благодарю Юлию Шелл и Алексея Белоусова
   за огромнейшую помощь в подготовке
   этой книги к изданию.
   Рами Блект
   Вступление
   Эта необычайная история, изменившая мировоззрение и жизни многих людей, началась в салоне первого класса самолета, который совершал полет через Атлантику на другой континент (Лондон – Торонто). Я зашел в салон самолета и сел на свое место, рядом со мной сидел мужчина, читавший газету на русском языке, непонятно как к нему попавшую. Я подумал: «Значит, он русский… русскоговорящий».
   И уже непосредственно перед тем, как трап был поднят, в салон первого класса зашли еще несколько человек. Первый – мужчина необычной внешности, именно необычной, сложно было определить, кто он по национальности. Его густая шевелюра седых волос, мудрый взгляд, морщины – ничего из этого ряда не помогало определить возраст, но навид ему было точно за 40, от него веяло спокойствием. Второй – мужчина с ребенком, он сел передо мной. Последней вошла красивая девушка, сексуально и броско одетая. Они расположились недалеко от меня.
   Этот первый, «Мудрый», как я его сразу назвал про себя, сел через проход от меня, мужчина с ребенком и девушка – впереди. От меня их тоже отделял проход.
   Девушка, как только зашла, попыталась поставить небольшую сумку наверх, в отделение для ручной клади. Она ждала, что ей все бросятся помогать. Такое отношение к жизни бывает иногда у красавиц, избалованных всеобщим вниманием, привычкой к частым предложениям познакомиться и помочь при малейшей возможности. Но сумка была небольшая и легкая, а энергетика девушки была отталкивающе-негативной, и помогать ей не хотелось, тем более видно было, что это ей не так уж и нужно. Ее кокетливость быстросменилась раздражительностью.
   Все расселись по местам. Объявили, что мы сейчас взлетим. Самолет вышел на взлетную полосу, но из-за загруженности взлетной полосы мы простояли в ожидании почти час, что довольно редко, но бывает, к сожалению. За это время произошли интересные события.
   В первую очередь я обратил внимание на Мудрого. Он спросил у стюардессы, во сколько мы приблизительно прилетим, с учетом опоздания. Когда она ему назвала ориентировочное время прибытия, то на лице мужчины на секунду отразилось замешательство. Учитывая почти двухчасовое общее опоздание, ему грозила ночь в аэропорту Торонто. (По прилету ему нужно было пересаживаться на другой рейс, следующий в один из городов США.)
   Интересно то, что мужчина выглядел умиротворенным и невозмутимым. Он довольно спокойно посмотрел на часы, хотя и опаздывал на какую-то важную встречу или конференцию, что стало понятно из его разговора с девушкой. Также стало понятно, что у него нет канадской визы и, следовательно, из аэропорта его не выпустят даже в гостиницу,а следующий нужный рейс будет только после обеда на следующий день.
   Я обратил внимание на то, что человек излучает спокойствие, несмотря на опоздание, и на то, как он реагирует и принимает события, – совершенно нет раздражения и претензий. Позже я узнал, что трех наших героев очень серьезно и довольно бесцеремонно проверяли в аэропорту и они вообще чуть не опоздали на наш самолет. Но и это обстоятельство не нарушило его внутреннего спокойствия.* * *
   Параллельно было интересно наблюдать за мальчиком. Ему было пять лет, хотя сначала я подумал, что ему лет восемь-десять. У него был необычайно умный взгляд, мудрый для ребенка, он довольно громко и настойчиво задавал вопросы своему папе, который еще толком не отдышался и выглядел несколько потрепанным и недовольным, но все же отвечал сыну и довольно вежливо.
   – Папа, почему мы стоим?
   – Потому что самолет задерживается, потому что другие самолеты нарушили график. Много самолетов взлетает, много садится. Взлетная полоса занята.
   – А почему? Почему так получилось?
   – Иногда так бывает.
   – Почему мы этим самолетом полетели? Мы же могли полететь другим. Ведь оставалось еще две недели каникул и мы могли их прекрасно провести у бабушки.
   – Мне нужно работать.
   – Зачем нужно работать?
   – Чтобы было на что жить и всегда было что покушать.
   – Зачем жить? Зачем мы живем? А какой смысл? Вот у тебя, папа, какой смысл? Ты знаешь свой смысл жизни?
   До этого мужчина отвечал очень уверенно, но в этот момент он запнулся.
   – … Ну… да… ну, знаю… Вырастешь – поймешь.
   – Ну какой, папа, какой – скажи!
   И тут мужчина стал говорить какие-то общие фразы, но ребенка они не устраивали, и он всякий раз задавал этот все более ставящий в тупик отца вопрос: «А зачем?». Зачем торопиться, зачем тяжело работать, чтобы заработать, зачем исполнять свои обязанности, зачем помогать людям и т. д., и т. п.
   Было достаточно забавно наблюдать за всем этим. И в итоге вновь:
   – Папа, ну зачем мы живем? Зачем все это, какой смысл?
   Мальчик несколько раз задал этот вопрос.
   – Ну, я до конца еще не знаю, да и думаю, мало кто знает…
   Ребенок чуть не заплакал:
   – Что же, все живут бессмысленно, даже ученые? Зачем рождаться, учиться, потом работать, потом стариться и умирать?
   – Может, и нет никакого смысла…
   Мудрый вдруг на чистом русском:
   – Почему… есть смысл в жизни.
   – Неужели вы знаете? – спросил папа мальчика.
   И между ними завязался интересный разговор. Так как они были в метре от меня, то мне все было хорошо слышно.
   – Да, я знаю смысл и имею цель в жизни, – сказал Мудрый.
   Он так уверенно и спокойно это сказал, что я почувствовал, что говорит он это осознанно, вселяя веру в свои слова.
   Папа мальчика спросил.
   – Вы, наверное, нашли свой смысл жизни?
   – Нет, я знаю общий смысл жизни для всех людей, на мой взгляд. Также у каждого из нас есть свое предназначение, и очень важно каждому человеку найти его.
   И когда Мудрый произнес слово «предназначение», наши герои – мужчина и девушка – заинтересовались. Последняя, как выяснилось, тоже говорит по-русски. Я уже не раз замечал, что если девушка красавица – значит славянка.
   Мужчина с ребенком, чуть ли не в один голос вопросили:
   – Каков же смысл жизни? Какое предназначение?
   – Расскажите, расскажите, – чуть не заплакал мальчик.
   Мужчина, который сидел рядом со мной, тоже попросил:
   – Расскажите, это всем интересно. Как вы к этому пришли и как вы видите, каждый ли может найти свое предназначение?
   – Для этого мне надо рассказывать почти про всю свою жизнь – это займет много времени. Его стали горячо убеждать, что ничего страшного, время есть – все будут только рады.
   И Мудрый стал рассказывать очень спокойно, вдумчиво, иногда делая паузы чуть ли не в несколько минут. Рассказ занял около трех часов с перерывами на еду.
   Еще раз я встречался с Мудрым уже после этого происшествия, и говорил с ним по телефону, и с его согласия записал это. Но все же главной основой этой книги являются записи самого Артура (это настоящее имя Мудрого), которые он скрупулезно вел и отдал мне их копии, попросив только изменить имена главных участников событий.
   В результате возникла интереснейшая история, с которой я и хотел с вами поделиться.* * *
   Коротко расскажу о попутчиках, с которыми мы в дальнейшем подружились. После того как выяснилось, какая у каждого была история жизни, в очередной раз всем стало понятно, что случайностей не бывает и не случайно Бог сводит людей.
   Девушка (будем звать ее Наташей) летела из Европы в Канаду и Америку для участия в каком-то шоу в качестве модели. Она была успешным экономистом, чего нельзя было сказать по ее виду. У нее было запланировано несколько съемок.
   В последнее время она все больше чувствовала, что не удовлетворена жизнью. Ей было почти 30 лет, она достигла большего, чем хотела: закончила с отличием престижный институт, получила хорошую работу, где ее очень ценили в первую очередь за то, что она разработала экономическую концепцию, которая помогла подняться ее фирме. Ради интереса решила попробовать себя в модельном бизнесе (сколько она себя помнила, эта профессия всегда считалась самой желанной, большинство девушек были готовы на огромные жертвы ради того, чтобы попасть в эту сферу), куда ее пригласила школьная подруга, работавшая менеджером в крупном агентстве.
   Наташа сделала портфолио, которое привлекло внимание нужных людей. Последовало успешное турне по Европе, сейчас еще одно. Вроде исполнилась мечта, были деньги и слава, но присутствовало какое-то чувство неудовлетворенности жизнью.
   Она сидела в самолете и думала: «И зачем я живу? Зачем эти путешествия? Мне уже 30, а что потом?»
   Эти мысли мучили…
   «В чем мое предназначение? Зачем я родилась? Неужели все так бессмысленно, просто зарабатывать деньги и всеми путями, подобно моим подругам, достигать славы?»
   Ее подруги и коллеги больше играли в красивую жизнь, чем излучали счастье.* * *
   У мужчины, который сидел справа от меня, тоже был интересный случай в запасе.
   Его звали Сергей. Он рассказал, что размышлял о том, что вторая половина жизни протекает намного быстрее, чем первая, и чем старше он становился, тем больше он это замечал. Год вот только вроде бы начался, а уже к концу подходит.
   Всего можно было вспомнить два-три ярких события за текущий год. Это напоминало путешествие на сверхсовременном скоростном поезде, который движется все быстрее и быстрее, хотя в детстве нам казалось, что он медленно ползет. «Почему так, куда этот поезд несется?» – спрашивал он себя, пытаясь найти логичный ответ на этот вопрос.
   Но он только больше запутывался. И он пошел по другому пути, о котором он прочитал в какой-то духовной книге (и который никогда его не подводил). Он помолился и попросил Бога помочь ему разобраться в этом.
   Через несколько дней он сел в самолет и увидел в кармашке кресла газету на русском языке с незнакомым ему названием, непонятно как сохранившуюся после уборки. Это была газета – вестник одного из российских регионов, неизвестно как попавшая в Лондон.
   Его не интересовали новости региона. Он был не настроен читать газеты. Он хотел дочитать книгу, которую сразу по возвращении должен был вернуть другу. Но газета привлекла его внимание. Открыв ее на середине, он увидел большую статью, посвященную сравнению детской и взрослой психики. Статья увлекла его с первой строчки. Там давалось много интересных фактов.
   Оказалось, что дети искренне смеются в день около 400 раз, а обычный взрослый – 10—20 раз максимум, включая и улыбки. Дети могут заниматься творчеством – рисовать, лепить – просто так, получая удовольствие от процесса. Едва ли вы найдете взрослого, который будет этим заниматься, не ожидая ничего взамен – деньги, победу на выставках, славу и т. д.
   Дети живут, как правило, осознанно, настоящим, не стесняясь выражать свои эмоции. Ребенку для полноценного развития, кроме здорового питания, внимания и заботы, необходима эмоциональная близость с обоими родителями.
   Взрослые живут механически, постоянно мечтая о будущем и сожалея о прошедшем, как правило, никогда не бывая в настоящем. Надевая различные маски, они едва ли ответят на вопрос, кто же они есть на самом деле. Дети постоянно задают вопросы и очень открыты к получению новых знаний. У большинства взрослых годам к 40 (но приводилась оговорка, что у всех это по-разному – у кого-то со школьных времен, у кого к 35—40 годам) формируется свое мировоззрение, от которого они с огромным трудом, а зачастую никогда не отказываются. Любое событие они трактуют через свой опыт, свое видение, редко задают искренние познавательные вопросы.
   В этой статье также говорилось о важности воспитания детей, о том, что современная педагогика во многом губительна для детей: их настраивают на результат, прививают свое, весьма относительное понимание хорошего и плохого, погружают всех в усредненные условия, совершенно не дают им практичных знаний. Она авторитарна по своей сути и, что самое главное, совершенно не учит моральным и нравственным нормам. Нет подлинной духовной основы, детей учат потребительскому эгоистичному подходу к жизни, что является катастрофой для личности и для общества в целом. Главная цель современного образования – впихнуть ребенку свод знаний, 95% которых он никогда не использует и, следовательно, быстро забудет. Лишь бы ребенок сдал экзамены по математике, физике и т. д.
   В статье приводились примеры великих педагогов, которые из обычных детей воспитывали счастливых гениев. Назывались имена (Ш.А. Амонашвили, В.Н. Неуструев, Ф.С. Макаренко, В.А. Сухомлинский и др.), не очень знакомые нашему герою. Сергей захотел узнать о них больше.
   Самая главная идея – безусловная любовь. Люди, которые получали ее достаточно в детстве, вырастали гармоничными, здоровыми, со временем превращались в хороших родителей и могли наиболее полно реализовать свой потенциал.
   «А в каком возрасте эта безусловная любовь не нужна человеку?» – усмехнулся Сергей, читая статью.
   Далее говорилось, что дети часто задают глубокие философские вопросы. Если отвечать им как взрослым, то они начинают очень быстро прогрессировать. Стоит их послушать, и начинаешь понимать поговорку: устами младенца глаголет истина.
   Все чаще дети задают вопросы о смысле жизни, и тут очень важно ответить ребенку со всей серьезностью или, если нет уверенности, пообещать ответить через некоторое время, ибо непродуманный ответ может запрограммировать ребенка на всю жизнь порой даже трагическим образом.
   И вдруг произошло кое-что очень интересное. Он откинулся в кресле, и в это же время он услышал, как мальчик задает отцу вопросы: зачем? зачем? зачем? Так и дошли до вопросов о смысле жизни. Отец отвечал с трудом, и даже почувствовалось некое раздражение.
   И вдруг мужчина, который сидел через ряд, начал свой рассказ, и его история полностью изменила жизнь Сергея. Это было похоже на чудо: он ведь только закончил читать статью на эту тему…
   Итак, вот эта история.
   Глава I Юношеские поиски и откровения
   Когда Артур еще не научился читать, он задал тот же вопрос, что и маленький Петр в самолете. (Петро, как его звал отец.) Он задавал этот вопрос снова и снова. Родители отвечали ему: вырастешь – узнаешь. И в подростковом возрасте он продолжал задавать вопросы умным людям, которых считал опытными и всезнайками, но никто ему не мог дать ответа, зачем же мы живем.
   В итоге он получал общие ответы: «когда вырастешь – узнаешь»… «не задавай глупых вопросов»… «этого никто не знает»… «построить коммунизм»… «вырастить детей, достойно прожить жизнь, стать примером для подрастающего поколения, чтобы имя попало в историю» и т. д., и т. п.
   Никто не мог ответить конкретно и однозначно. Позже его поразило, что даже духовные лица не могут ответить на этот вопрос, лишь говорят какие-то общие банальные понятия.
   Артур не смирился внутри. Интуитивно он понимал, что наша жизнь не может быть бессмысленной. Даже точные науки говорили, что у всего есть причины. Если следовать этой логике: если мы механические или химические субстанции, даже у нас есть какая-то причина рождения и предназначение.* * *
   Однажды с друзьями он поехал в горы и в первый же день забрался на самую высокую.
   С этой горы открывался потрясающий вид, который заворожил его. Он увидел прекрасную панораму на многие километры вокруг, вдалеке виднелся небольшой городок на расстоянии нескольких километров от их лагеря. Люди в этом городке казались маленькими точками, автобусы выглядели не больше чем спичечные коробки. Их движение показалось свысока ненужной и смешной суетой, особенно это бросалось в глаза на фоне величественных гор, которые за много десятков тысяч лет видели смену не одной цивилизации.
   Вопросы, много лет мучавшие его, вдруг снова резко возникли в голове: зачем вся эта суета? Кто создал эту красоту? Какой смысл во всем этом? Каков смысл в моей жизни иесть ли он вообще?
   Дальше произошло то, чего он совсем от себя не ожидал. Он сел на колени и очень настойчиво обратился к… он даже не смог сформулировать к кому… к какому-то высшему разуму, к Творцу, который все это создал – все это величие и красоту. На общение с Ним очень располагала окружающая обстановка и одиночество.
   – Если ты есть, помоги мне разобраться, зачем вся эта жизнь, какой в ней смысл, я не хочу жить в этой обычной суете. Я готов посвятить свою жизнь постижению своего предназначения, познать смысл своей жизни, если он есть, помоги, не к кому мне больше обратиться.
   Произнеся это, он почувствовал огромное внутреннее удовлетворение и радость, рядом красиво запела незнакомая птичка, усиливая это чувство.
   Когда он спускался с горы, солнце скрылось за холмом, и вдруг резко стало темно, хотя было довольно рано. Это очень осложнило спуск, который оказался намного труднее подъема, потому что наш герой пошел уже другим путем. Он чуть не сорвался в пропасть, наступив на вырвавшийся из-под ног камень, и спасло его лишь то, что он схватился за какой-то колючий куст. 25 минут спустя, вися над пропастью и медленно продвигаясь, сантиметр за сантиметром, он спустился вниз на плато.
   В безопасном месте все его тело начала бить дрожь. Он заметил, что до этого действовал в состоянии «здесь и сейчас», была только гора и он, а прошлого и будущего не существовало. Он помнил каждое мгновение и каждое действие. Когда он наконец спустился, то все еще был под впечатлением от произошедшего.
   В таком состоянии он спустился к друзьям, которые довольно горячо обсуждали последние школьные новости.
   Он поел, несколько вяло поучаствовал в беседе, забрался в спальный мешок и долго смотрел в усыпанное звездами небо. В горах звезд на небе казалось больше, и они светили ярче и красивее. Он вспомнил, что недавно читал или им рассказывали на уроке, что до этих звезд многие миллионы световых лет, и он вновь испытал внутреннее смирение перед этим величием. Чем больше он смотрел на эти звезды и задумывался над всем этим величием, тем большее уважение и трепетное духовное чувство овладевало им.
   Вопрос о смысле жизни, вновь обостренный тем, что он только что чуть не погиб, встал перед ним очень остро.
   – Зачем все это? Для чего я родился? Каков смысл и предназначение моей жизни? Я не хочу просто существовать, я готов на все, чтобы познать смысл жизни и жить им.
   И ему, уже засыпающему, вдруг отчетливо послышался голос, как ему показалось, одновременно звучащий внутри и снаружи, который твердо, но в то же время с большой любовью спросил его:
   – Ты действительно готов пожертвовать своей жизнью для того, чтобы получить ответы на эти вопросы. Готов ли ты идти своим Путем?
   – ДА, – произнес он очень уверенно.
   Это вызвало у него усиление чувства непонятного блаженства, ему показалось, что света на небе стало как будто больше и небо ответило – хорошо, удачи! Он смотрел в небесную даль, но через какое-то время все стало тускнеть и он заснул. Проснувшись утром и сразу погрузившись в суету сборов, он не придал особого значения этой клятве, но ощущение того, что его поезд жизни резко ускорил и изменил свой ход, свернул на более интересный и вместе с тем рискованный путь, с этого дня не покидало его.
   Глава II Школа жизни началась в школе
   Через несколько дней после того, как они вернулись, начались занятия в школе (это был выпускной класс), и вскоре пришла в класс новенькая девушка. Она была наполовину восточной национальности, кто-то из ее предков был монгольских кровей. Ничем не примечательная, обычная девушка. Ее звали Лена.
   Артур и Лена подружились. В доме ее родителей было очень много книг. Артур, как и Лена, очень любил читать, и у него тоже была богатая библиотека дома. Они начали обмениваться книгами и обсуждать их на переменах. И таким образом быстро подружились… Среди авторов были и Дюма, и Станиславский, и Станкевич, Джек Лондон, Диккенс и много других имен русской и мировой классики…
   Однажды произошло событие, которое оставило неприятный осадок. Через много лет они встретятся, он попросит прощение за это и, получив его, почувствует, что у него словно камень с сердца свалился. Ну а пока…
   Как-то после обеда с друзьями они были в парке, что при выходе из школы: кто-то сидел на скамейке, кто-то стоял, кто-то курил тайком. Разговоры были о том, какие девушки нехорошие, что нельзя им доверять, что в армию лучше идти, не имея девушки, что дружба может быть только между мужчинами, а девушки – более низкие создания. Мужская (как они тогда считали) бравада…
   Вдалеке он увидел выходящую из школы Лену. Они стали громко высмеивать ее. Были первые заморозки, она поскользнулась на ступеньках и упала. Вставала она с трудом. Первый импульс Артура был броситься ей на помощь и остановить насмешки, но он этого не сделал, а тоже стоял, смеялся, хотя и не так громко.
   Встав, она увидела, что Артур со всеми заодно. На мгновение она стала еще грустнее, и это было заметно по ее понурому виду даже издалека. Она с трудом, очень сильно хромая и как-то неестественно подогнув руку, медленно продолжила свой путь.
   На следующий день она не пришла в школу. Через несколько дней Артур набрался решимости позвонить ей. Лена не подходила к телефону. Ее мама принесла справку в школу, что у Лены серьезная травма колена и запястья и к тому же она сильно простудилась, пока шла домой, и несколько недель точно не придет в школу. Ей наложили гипс, и она самостоятельно училась дома.
   В школу Лена пришла только после новогодних каникул. Они с Артуром с тех пор практически не общались. Он понял, что поступил неправильно. Когда он к ней подошел-такии сказал: «Да ладно… брось…» Она посмотрела на него внимательно и спокойно и ответила:«Неважно, сколько мы читаем про благородные поступки, а важно, насколько мы умеем дружить, насколько мы благородны и порядочны в нашей жизни. Зависимость от толпы – это удел низших созданий».
   Слово «порядочны» прозвучало для него очень резко и как-то ново…. Ему стало стыдно, хотя она говорила без укора, просто рассуждая. Она говорила о том, что как наши знания проявляются в характере, так мы по-настоящему и образованны, также нам мешает наша зависимость от стадного чувства и мнения окружающих, а предателей и трусов не любит никто. Мы должны научиться быть хорошими друзьями, просто хорошими людьми, а не начитанными гордецами и трусами.
   Он скорчил рожу, пытаясь все перевести в шутку, но она, грустно посмотрев на него, ушла, оставив его с еще большим чувством какого-то внутреннего омерзения.
   В ближайшие месяцы он посмотрел несколько фильмов, во всех рассказывалось о дружбе, благородстве и порядочности и высмеивались трусы и предатели. Книга «Два капитана» В. Каверина особенным образом подействовала на него, и он дал себе слово, что будет благородным и никогда больше никого не предаст и не подведет.
   Он закончил школу, но этот урок запомнил надолго. И в дальнейшем он старался быть благородным, никого никогда не подводить и не предавать.
   Глава III Из бедного студента – в богатого предпринимателя
   Артур довольно неплохо закончил школу благодаря тому, что с февраля родители наняли репетиторов, они мечтали, чтобы он поступил в хороший институт. Он много занимался и при поддержке отца поступил в престижный московский институт. В первый год обучения была очень большая нагрузка, на второй год появилось больше свободного времени, и он стал вместе с друзьями посещать различные вечеринки, но это его не особо веселило и привлекало.
   Суть вечеринок была в бездумном веселье, в том, чтобы напиться, довольно пошло нашутиться и провести ночь с какой-нибудь девушкой, лишенной каких-либо моральных норм. Наутро, просыпаясь с человеком далеко не любимым, физически ощущая себя хорошо и даже почему-то героем, но при этом нет внутреннего удовлетворения, чувствуешь опустошение и тупость в голове. Он подумал, неужели в этом смысл жизни?
   И он предпочел ходить по театрам и встречаться с интересными людьми, что вызывало ухмылки у многих его однокурсников, но его это не задевало.
   Также его заставляли задуматься о смысле жизни институтские преподаватели. Таких людей невольно воспринимали как лидеров общества, ожидалось, что они должны былизнать ответы на многие вопросы и способствовать процветанию общества.
   В институте платили хорошую зарплату, предоставляли льготы и было достаточно легко получить научные звания, поэтому многие преподаватели, которые были в прошлом выпускниками этого вуза, стремились работать здесь и после окончания учебы. Проработав где-то 10—30 лет, возвращались на преподавательскую должность в родной институт. Артур наблюдал за ними и видел, что они были не самыми счастливыми людьми.
   Для того чтобы попасть на кафедру, некоторые из них пользовались не очень красивыми приемами: рассказывали друг про друга нехорошие вещи, подсиживали своих коллег, всеми путями старались остаться – использовали свои связи. Некоторые из них спивались, особенно те, кто получал максимально высокую зарплату, имели хорошую квартиру, защитили докторскую степень, и в будущем их ожидала неплохая пенсия…
   Один из преподавателей его удивил. Он читал лекции по научному коммунизму и много говорил о нравственности. А в самом начале перестройки ушел из института и открылрядом с ним кабак – зарабатывал деньги, продавая спиртное студентам и участвуя в различных аферах.
   Артур размышлял над всем этим не раз и задавал вопросы преподавателям о смысле жизни. Ему говорили, что смысл в том, чтобы состояться социально. «Мы должны стать социально успешными личностями, состояться профессионально, стать, например, инженером, военным, врачом, руководителем…»
   Такой подход был не нов для него, ведь и в школе учили подобному. «Ну, хорошо, – думал он, – я посвящу 20—30 лет своей жизни тому, чтобы стать вот таким уважаемым профессором.
   И в этом заключен смысл жизни?»
   А однажды он был на встрече с известным артистом, достигшим всего, о чем только мог мечтать в своей карьере: славы, денег, поклонников… И тот сам признался, что с каждым днем ощущает себя все менее счастливым, хотя у него очень нескучная жизнь.
   Это хоть и заставляло Артура задумываться о своей дальнейшей судьбе, но он все равно понимал, что важно для начала закончить институт, а потом уже действовать.
   Еще со школьных лет Артур понял, что тело не вечно и все мы смертны. Но все же за телом нужно следить, без здоровья мы ничего не достигнем, да и просто не сможем наслаждаться жизнью. И он с удовольствием активно занимался различными видами спорта, закалялся, ходил летом в походы.* * *
   Перед самым выпуском Артура из института (это была вторая половина 1980-х годов) началась перестройка.
   На последнем курсе он прочел книгу А. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». Он увидел гнилость системы, построенной на обмане и насилии, применяемым к десяткам миллионов людей. Никакого желания работать в государственном аппарате у него не было, хотя ему предлагали работать там и даже периодически ездить в командировки за границу, что считалось верхом мечтаний. Он с легкостью отказывался от всех лестных предложений.
   Он хорошо сдал экзамены, получил красный диплом. И остался еще на 2–3 месяца в общежитии, так как во время тренировки упал и сильно повредил колено.
   В то время начали появляться первые ласточки свободы слова: вещание на телевидении без коммунистической цензуры и различные газеты. Новая веха в экономике ознаменовалась появлением кооперативных магазинов и ресторанов.
   В институтской столовой во время обеда он познакомился с неким Орловским. Тот за плату попросил присмотреть несколько раз за какими-то привезенными ящиками: «Все равно ходить не можешь – хоть заработай», – сказал он Артуру, подмигивая.
   Фамилия Орловскому подходила – он и правда был похож на орла. Хоть его имя и отчество – славянские, он был евреем по происхождению и называл себя «кооператором» или «бизнесменом». Орловский занимался поставками различного оборудования для института на коммерческой основе.
   Месяцем позже они снова столкнулись в институтском кафе, разговорились, подружились. Орловский запомнил этого честного и ответственного парня и предложил Артуру работать с ним за хорошие деньги. Работа была довольно интересной, они много путешествовали. Основная задача заключалась в том, чтобы сначала что-то купить, а потом это что-то продать.
   Орловский обладал коммерческой жилкой и знал, что, когда и кому может пригодиться. Он открыл несколько подпольных цехов, в том числе по пошиву трусов. Они успешно продавали продукцию и получали большую прибыль. Помимо хорошего заработка с каждой удачной сделки Артур получал хорошие проценты и уже через год стал очень богатым человеком. За неделю он мог легко заработать столько, сколько ректор их института получал за весь год. Но при этом не нужно было ходить на партсобрания и участвоватьв служебных интригах.
   Артур купил новые «Жигули», огромную, хорошую квартиру в Москве, новую квартиру родителям и их давнюю мечту – дачу.
   Как-то в одном из «рабочих» путешествий, еще в самом начале совместной деятельности, он спросил Орловского, для чего вся эта суетливая жизнь. И Орловский сказал емуследующее: «Ты можешь социально состояться, но если у тебя нет денег, то в этом нет смысла. Если есть деньги, ты можешь делать все, что захочешь, и иметь все, что захочешь, и заниматься, чем захочешь». И Орловский заразил Артура стилем жизни «деньги ради денег».
   Артур решил год поработать с Орловским и пойти по своему пути, но… хотя он достиг всего, чего хотел, мог отдыхать везде, где хотел, что было мечтой многих, но у него появлялись все новые и новые материальные желания, и он все глубже нырял в этот водоворот жизни, из которого выйти оказалось не так и легко.* * *
   Через полтора года произошло событие, которое резко изменило ход жизни Артура. Однажды вечером они выходили с Орловским из машины, направляясь поужинать. Перед ними остановились два автомобиля: шестисотый «Мерседес» и новая «девятка» ВАЗ, из которых вышли огромные парни. Они взяли Орловского за горло и несколько раз ударили об стену.
   Артура они приняли за его водителя и сказали, что если он пошевелится, то изрежут, и усадили на мокрый асфальт. Лица парней не предвещали ничего хорошего. Они стали выспрашивать Орловского, почему он им не отдал деньги. Хотя было еще не очень темно и люди ходили по улице, никто не посмел их защищать или даже позвонить в милицию.
   Парни пригрозили, что если Орловский не отдаст им крупную сумму денег, то они сделают много нехороших вещей с ним и его родственниками. Артур испугался: откуда у них такие суммы? Парни уехали. Орловский дрожал от страха. В ресторане он не мог есть и срывающимся голосом рассказывал, что у него было свое прикрытие, местные «братки», потом появились более сильные (многочисленные выходцы с Северного Кавказа), которые потребовали все его деньги и имущество. Орловский сказал Артуру, что вместе больше работать не получится и лучше ему держаться подальше и что надо закончить дело и отдать деньги этим парням, иначе с ними шутки плохи.
   Артур потом узнал, что через несколько дней эти ребята схватили его дочерей по дороге из школы, силой посадили в машину, напугали, просили передать отцу, что в следующий раз увезут, помучают и, если они выживут, вернут папе. Смертельно перепуганные дочери пришли домой и рассказали все маме. Жена потребовала, чтобы Орловский немедленно отдал деньги.
   Орловский распродал все, что мог, включая две свои большие квартиры, но все равно не хватало около 5000 долларов, которые ему дал Артур, чем очень удивил Орловского (на эти деньги тогда можно было купить большую квартиру или 5–10 подержанных машин). Далее Орловский неожиданно исчез из его жизни, по слухам, он уехал в Израиль и потомперебрался в Западную Европу, где пережил сильный инфаркт.* * *
   Артур все воспринял спокойно, было жалко смотреть на пожилых сотрудников, которых он вынужден был уволить, и он понимал, что вряд ли они найдут место с такой хорошей зарплатой, какую платил им Орловский.
   Потом последовал неожиданный «обвал» рубля. Так как деньги Артура были вложены в квартиру и машину, а также несколько тысяч долларов у него было наличными, то он потерял немного. Он разменял свою большую трехкомнатную квартиру на две. Одну он стал сдавать, в другой жить. Денег от сдачи квартиры внаем вполне хватало на жизнь плюс у него были еще сбережения в запасе. Он продал несколько золотых вещей, которые купил еще, когда занимался бизнесом с Орловским.
   И снова эти мысли… Он лежал в квартире и думал: зачем все это?
   У него остались связи в сфере бизнеса, и он знал, какая деятельность принесет много денег, но не торопился кидаться в новый водоворот… Самое интересное – он потерял тягу к деньгам. Это был не страх… Он осознал: можно зарабатывать деньги всю жизнь, а лишить их могут очень быстро. Преступники, экономический кризис… Он увидел, что многие люди потеряли за один день то, что зарабатывали в течение 20—30 лет. Все эти деньги вдруг обесценились в раз, и вся их жизнь оказалась пустым зарабатыванием. Что интересно, что чем больше денег теряет человек, тем больше он страдает…
   Он подумал: «Даже если будет самый надежный банк, даже если я смогу зарабатывать огромные деньги и все иметь, неужели в этом смысл жизни?»
   Через месяц после исчезновения Орловского произошло событие, которое также очень повлияло на подход Артура к жизни.
   Глава IV Послание с «того света»
   Пролежав в больнице неделю, от сердечного приступа умер отец Артура. Как только ему сообщили о госпитализации отца, он сразу же выехал. Отца с детства болел астмой, а последней зимой он переболел воспалением легких, что усугубило его положение.
   Врачи сказали, что нужны дорогие лекарства, которые Артур сразу же оплатил. Но все же врачи признавались, что даже если отец и выживет, он останется инвалидом. За эти последние дни они общались больше и искреннее, чем за всю жизнь.
   Когда отца перевели из реанимации в палату и Артур навестил его, тот рассказал, что пережил клиническую смерть, прошел по тоннелю, а потом видел со стороны все, что происходило в операционной. И якобы встречался с родственниками, которые уже умерли и которые сказали ему: дай наставления сыну и возвращайся к нам. Также отец сказал про какой-то свет, полный любви, которую на земле почувствовать практически невозможно. Даже небольшое соприкосновение с ней давало огромное блаженство и умиротворение.
   Артур не слишком вникал в слова отца, потому что ему казалось, что он все еще бредит.
   Когда Артур вечером вышел из больницы, то увидел большой лоток с книгами и журналами и решил купить себе что-нибудь почитать, чтобы как-то скоротать время в гостинице. Первое, что попалось ему на глаза, была книга Р. Моуди «Жизнь после жизни». К утру он ее прочел и шел к отцу под большим впечатлением от нее…
   В книге врач и ученый делал предположение на основе работы со многими людьми, пережившими клиническую смерть, что придумать все эти многочисленные случаи невозможно, многие и многие рассказывали в целом то же, что и отец Артура… Больше всего его поразило и обрадовало, что с разрушением физического тела жизнь души не заканчивается.
   Когда Артур навещал отца во второй раз, тот рассказал ему всю свою жизнь, попросил прощения. Артуру важно было это услышать, так как он с детства думал, что отец его не любит. Но отец рассказал, что он много работал, чтобы обеспечить сына лучшим – хотел дать ему образование и нравственное воспитание. Также он был строг с сыном, потому что знал, как быстро подросток может попасть под плохое влияние.
   Отец попросил прощения за то, что несколько раз ударил сына в детстве. Артур понимал, что строгое отношение отца дало ему много сил стремиться к чему-то хорошему впереди, и вообще благодаря отцу он состоялся как личность. Воспитание сына было целью жизни отца. «В общем-то, достойная цель, – отметил про себя Артур, – если у меня будут дети, я также попытаюсь дать им лучшее». Они обнялись и попросили прощения друг у друга.
   Третья встреча с отцом просто потрясла Артура, поэтому, вернувшись в гостиницу, он записал то, что вспомнил, в свой дневник.* * *
   …Когда я подошел к палате, там бегали перепуганные врачи. Оказалось, отец стал задыхаться ночью, и его едва откачали. Но положение практически безнадежное, как доложил мне дежурный врач.
   Отец лежал очень бледный и умиротворенный. Увидев, что я зашел, он начал говорить:
   – Я опять… там… был… Те, кто жил недостойно – сложно им там, а таких сейчас большинство… И что поразительно – там совсем другое понимание добра и зла. Многие люди, которые тут считались очень хорошими, там были сильно наказаны, и наоборот. Главное там – судиться: от души, от сердца ли ты делал что-то или от эго, главный грех – это эгоизм. Жаль людей, в невежестве мы живем, совсем не те ценности, мало таких, кто идет своим путем, предназначенным ему.
   А это, оказывается, большой грех – идти чужой дорогой.
   – ??? Как ты себя чувствуешь, пап? Может принести что-то?
   – Уже ничего не нужно, немного мне осталось.
   – Да брось, пап, все будет хорошо.
   – А почему ты думаешь, что смерть в должный час – это плохо? Да и вообще смерть – это просто переход в другое состояние, другую форму жизни. Представь, как ты уезжаешь в другую страну и все вокруг новое, но там много душ тебе знакомо.
   – ???…
   – Передо мной за несколько секунд прокрутилась вся жизнь, удивительно. Жаль, что я так много работал и так мало времени проводил с вами, друзьями, мало отдыхал и практически не занимался по-настоящему духовным развитием. Оказывается, ради этого развития мы и приходим в этот мир…
   – Пап, но мы же ходили в театр, на выставки, помнишь, как вы меня иногда насильно таскали на все культурные мероприятия?
   – Это не духовное развитие, многие эти артисты, оказывается, еще страдать будут за совращение людей, и сильней других. Подлинная культура должна приводить людей к Богу, сынок…
   – Пап, так что лучше кабаки с пьянками и гулянками?
   – Это еще хуже.
   – Мрачно как-то все, пап.
   – А ты давно был в театре или кабаке? Обходишься же без этого…
   – Просто времени как-то нет, но если будет хороший спектакль или фильм, то обязательно посмотрю, разве это плохо?
   – Хороший… все меньше сейчас хороших.
   – Пап, а почему тебе не поверить, что ты выздоровеешь и станешь правильным и поможешь в этом людям?
   – Нет, я задержался проститься с тобой, попросить прощения еще раз за все и попросить тебя отдать мои долги, оказывается, нельзя умирать с долгами… Если бы я узнал все это раньше, то начал бы учить этому людей.
   – Что именно, что театр – это плохо?
   – Нет, что пришли мы сюда духовно развиваться и все наши беды от эгоизма и от того, что мы не стремимся к любви. Сынок, займись этим.
   – Может, это не мое предназначение, ты же сам говорил, что у каждого свой путь.
   – Эта деятельность выше всякого предназначения – это главная цель для каждого живого существа. За эту короткую жизнь мы очень многого можем успеть достигнуть.
   Артур не знал, что сказать, и вообще, что делать.
   Отец беспокоился о своих долгах: кому-то книгу вернуть, и соседке – 2000 рублей. Передал матери, что он ее очень любит и желает ей устроить хорошо свою жизнь после его смерти. Он попросил, чтобы пришел священник и отпел его, а потом отец сказал, чтобы Артур пожертвовал священнику, сколько он скажет (что было очень необычно для того времени).
   В три часа дня отец стал внимательно смотреть на икону, которая висела над входом в палату (их совсем недавно развесили какие-то пожилые женщины для тяжелобольных),повторяя какие-то молитвы шепотом и минут через 15 сделал глубокий вдох и ушел… именно ушел, а не умер, так Артур это ощутил. От отца исходило умиротворение, и на лице его застыла улыбка…* * *
   Дальше Артур помнил все как в тумане: похороны, священник, раздача долгов, возвращение в Москву…* * *
   Мать Артура в то время жила на Дальнем Востоке у родителей. Она приехала уже после похорон, спустя несколько дней, когда утихомирилась бушевавшая в деревне буря и связь была восстановлена, – только тогда до нее смогли дозвониться.
   У нее было много подруг и родственников в городе, которые поддержали ее. Через год она вышла замуж за замечательного человека, и Артур с каждым годом общался с ней все меньше. Где-то он прочитал, что чем больше любовь между супругами, тем скорее они находят новых партнеров. Родственные узы все меньше удерживали его от ведения той жизни, которую бы он хотел вести сам.
   Этот случай снова заставил задуматься Артура, ведь отец был достаточно молодым (ему не было даже 50 лет), а так внезапно ушел… Вопрос о смысле жизни возник снова. «Ведь это все так временно, – думал он, – ведь в этом нет никакого смысла».
   Более того, он стал бояться смерти. Он понял, что также когда-нибудь умрет, и, может быть, ему остался год, два, три, но об этом никто не знает.
   Несколько месяцев назад один молодой парень, его сосед, был сбит машиной, погиб на месте, и вот теперь и отец умер в 50. Он думал, что умрет в 80–100 лет, а оказалось, что может умереть значительно раньше, и вопросы о смысле жизни вновь стали беспокоить его.
   После похорон отца он пару недель читал книги, гулял в одиночестве на природе. Он не знал, что каждый день приближает его к встрече, которая очень изменит его жизнь.
   Слова отца перед смертью, книги о якобы существующей жизни после смерти сильно повлияли на него, но стройной картины мира у него так и не сложилось, он вобще потерял интерес к мирской жизни.
   Однажды позвонил его институтский друг и пригласил пожить на даче, так как родители уезжали за границу и некому было присматривать за домом и поливать цветы. Артурсогласился. Ему хотелось побыть одному. Прошел всего месяц со дня смерти отца.
   Артур заехал к другу за ключами от дачи и на следующее утро был готов ехать.
   Глава V Встреча со «святым отцом»
   На следующее утро Артур вышел из квартиры рано – хотел купить продуктов, съездить по делам, но не успел он выйти из дома, как услышал звук церковного колокола. В начале 1990-х это было довольно необычное явление для Москвы, к которому еще не успели привыкнуть. И он вспомнил, что недалеко от них есть церковь, которую открыли примерно два года назад, и сейчас туда приходит очень много людей по воскресеньям.
   Видимо, был какой-то праздник: чем Артур подходил ближе, тем большим становился поток людей. Кто-то шел из церкви, кто-то шел по направлению к ней. Несколько женщин были одеты в длинные юбки и платки, что также несколько удивило его.
   У него не было какого-то определенного отношения к церкви. Как-то зашел, поставил свечки, поприсутствовал на службе. Прабабушка Артура крестила его в детстве и много рассказывала о православной вере. В тот раз он зашел, скорее чтобы отдать дань уважения ей. Но в церкви он услышал, как какая-то пожилая женщина ворчала и ругала других людей, и это дополнялось мрачной атмосферой, царившей в той церкви, что произвело на него тяжелое впечатление, и больше туда ходить ему не хотелось.
   После того как он прочитал «Архипелаг ГУЛАГ» и еще несколько статей в газетах, где говорилось, что практически не осталось священников, которые не были бы связаны с советской властью и не работали бы на КГБ, доверие к ним и церкви пропало.* * *
   Он шел, наслаждаясь чудным солнечным утром, пением птиц. И вдруг увидел идущего ему навстречу священника, довольно молодого, бородатого, длинноволосого, с пристальным взглядом в его сторону. Ему стало несколько некомфортно от этого взгляда. Он попытался опустить глаза, ускорить шаг, но вдруг услышал, как его громко зовут по имени: «Артур! Артур!»
   Он не мог ожидать, что священник окликнет его… но в момент, когда раздалось шутливое «Артурыч», он понял – зовут его. На первых курсах института его прозвали Артурычем. Почти у каждого была какая-то кличка. Артур остановился, сомнений не было: обращались к нему. Священник, светясь очень доброй улыбкой, спросил: «Артурыч, не узнаешь?» И вдруг он вспомнил. Как будто на него вылили ушат холодной воды: «Жека?» Эта кличка в институте принадлежала Евгению, то есть Женьке.
   Жека был родом из Вологодской области. Его папа был начальником в районном центре и сделал все, что мог, чтобы сын поступил в столичный институт, но сын учился не слишком хорошо и был выгнан за драки и пьянку уже на втором семестре в конце первого курса. И никаких хороших впечатлений о себе он не оставил. Особенно было неприятно,что Жека подозревался в воровстве среди однокурсников, а это считалось последней низостью. Он не был пойман на содеянном, но два раза, когда он оставался дежурным вобщежитии, там пропадали деньги и ценные вещи. Доказать его вину не смогли, хотя больше никого на этаже не было.
   В общем, никаких хороших впечатлений о Жеке у Артура не было. Глядя на Женю и пытаясь улыбнуться в ответ, внутри он испытывал сильное смятение, проносились мысли: «ОБоже, уж если такие люди пошли в церковь…»
   В доли секунды перед ним пролетели картины прошлого. Он замешкался, не имея никакого желания общаться со «святым отцом», как он про себя назвал Женю. Обменявшись любезностями, Артур спросил: «Так как тебя называть? Отец Евгений, наверное?» Тот отвечал: «Да ладно, брось… Не совсем так, но это сейчас неважно. Я просто рад тебя видеть. Я понимаю, о чем ты сейчас думаешь. Явно хороших воспоминаний у тебя обо мне не осталось. Я представляю… Но я очень рад тебя видеть. Если хочешь, можно пообщаться. Я тебе многим обязан. Когда-то на лекции по философии ты поднял очень важный вопрос о смысле жизни, твой спор с преподавателем очень повлиял на меня, не раз под обстрелом я вспоминал это».
   Артур пропустил мимо ушей высказывание Жеки про обстрел. Вспомнил только, что действительно много обсуждал важные жизненные проблемы и спорил на занятиях по философии, пока ему комсорг группы не намекнул, что если он хочет закончить институт, то лучше прекратить это делать.
   Артуру неудобно было отказывать в общении, хотя желания и не было, но что-то внутри говорило, что стоит согласиться.
   И скорее из вежливости он сказал: «Да, давай».
   Они зашли в только что открывшееся кафе и сели на улице. Артур коротко рассказал о себе, ничего, мол, интересного и попросил Жеку рассказать о своем «божественном изменении». Тот стал рассказывать.
   Артур делал вид, что слушает, сам же обдумывал, как бы побыстрее закончить общение со «святым отцом». Они заказали сладости, и Жека нараспев, с вологодским акцентом,начал рассказывать свою историю, и чем больше он говорил, тем больше завораживал его рассказ. Они провели за общением около трех часов. И Артур, придя домой вечером,вновь записал этот рассказ максимально близко к тексту к себе в дневник, ему захотелось это показать своим будущим детям.* * *
   Жека рассказал, что он проездом в Москве на несколько дней. Он служит в одном из небольших приходов, что сейчас не хватает священнослужителей, так как увеличивается количество прихожан и открывается много церквей.
   Он приехал на церковные праздники, встречу и обучение.
   У него есть невеста – искренняя, верующая девушка.
   Когда Жеку выгнали из института, ему дали очень плохую характеристику, его отец даже не захотел помогать ему, сказав: «Ну иди, служи в армии. Я служил, и ты служи. Не хотел учиться? Армия научит». И хотя у него были возможности либо откупить сына от армии, либо устроить в «теплое» местечко, отец ничего делать не стал, так как был очень зол на сына.
   Заканчивался весенний призыв. В военкомате после медкомиссии к Жеке подошел подполковник и грубо спросил:
   – Что, драться любишь? Драчун, говоришь, горячий хлопец? Ну что ж, отправим тебя туда, где ты, я думаю, надерешься и твое искусство даже пригодится. Хочешь в десантники? Не боишься?
   – Нет.
   – Ну, тогда – с Богом, в добрый путь.
   Его отправили в десантные войска, в Туркестанский военный округ, в Ферганский боевой десантный полк. Все знали уже через несколько дней, в поезде, что скорее всего они все отправятся в Афганистан, потому что в Фергане была учебка, а полк который стоял там и принимал активное участие в боевых действиях в самом Афганистане.
   От этого Жеке стало страшно, потому что и в их родном городе, и в Москве он знал много людей, которые были ранены, или погибли, или кого-то потеряли в Афганистане. Хотя в газетах мало писали об этом, а если и писали, то хвалебные статьи, и только тот, кто умел читать советские газеты между строк, понимал, насколько там опасно и плохидела.
   Глава VI Афган
   В Фергане его ждало учебное подразделение и ускоренный курс подготовки, где солдат обучали примерно три месяца перед отправкой в Афганистан (это называлось КМБ – курс молодого бойца). И там было действительно очень тяжело, в первую очередь из-за сильной дедовщины – за любой проступок сержанты очень сурово наказывали. Офицеров за их требовательность все солдаты и сержанты называли шакалами. Но, в общем-то, их строгость была оправданна, так как и сержанты, и офицеры сами прошли уже многие боевые операции и прилетели за новым пополнением, они знали, что ждет новобранцев.
   Их учили стрельбе, рукопашному бою, прыжкам с парашюта, велись усиленная физическая подготовка и много различных учений в пустыне. Потом их на несколько недель отправили в горы, где вначале Жеке показалось, что он умрет от перегрузок. Иногда в день они проходили 20—30 км в полном боевом снаряжении, параллельно отрабатывая различные боевые ситуации и проводя учебные стрельбы. Как он не обматывал портянками ступни, ноги выглядели одной сплошной кровоточащей мозолью. Воды давали не более пол-литровой фляжки в день.
   Но настоящий ад и испытания начались через три месяца, когда их отправили в Афган.* * *
   У Артура в записях не сохранилось точные названия всех городов и фамилии. Единственное, что запомнилось – Кабул, Кандагар, Зеленка и чаще всего Баграм.
   В Афганистане, с одной стороны, было легче, потому что им не устраивали никаких учебных тревог посреди ночи, но, с другой стороны, было постоянное психологическое напряжение, и это на фоне непосильных физических нагрузок. Два первых месяца они стояли на большой базе. Их часть обстреляли с соседних гор в первую же неделю, и два человека из первой роты погибли, несколько было ранено. Это было первое боевое крещение, и он понял, что здесь не шутят. Молиться Богу Жека стал при первом обстреле: «Господи, защити, спаси, если ты есть!», совершенно от себя этого и не ожидая, ведь про Бога слышал только от своей старой бабушки и то – в детстве, да и не так уж много: она рассказывала в основном общие вещи – как молиться, креститься и кто такой Иисус Христос.
   Примерно через два месяца он заболел серьезным кишечным заболеванием, проведя несколько дней в госпитале, был отправлен в отдельный батальон, задачей которого было охранять безопасность в отдаленном районе: удерживать несколько высоток, обеспечивать безопасность колоннам машин, проводить разведывательные рейды.
   Времена были очень тяжелые во всех отношениях. Хоть это было начало осени, но стояла ужасно жаркая, сухая погода, и с каждым днем становилось все более ветрено.
   В ноябре начались сильные, пыльные бури, а ночью все холоднее и холоднее. Но самое главное, к чему было тяжело привыкнуть, большие потери в Советской армии. Смерть, ранения, пропажа без вести были обычным делом.
   У духов (душманов) появился опыт войны, их обучали американские наемники, которые еще и обеспечивали самым современным оружием. Самыми опасными из которых были «Стингеры», они легко сбивали вертолеты, часто подбивали боевые машины десантника американскими и трофейными советскими гранатометами, а расстрел автоколонны стал обычным явлением.
   Самое тяжелое было в том, что в целом все понимали бессмысленность этой бойни, и то, что эта так называемая интернациональная помощь на самом деле не нужна этой стране.
   Самолеты возвращались в Союз, полностью забитые ранеными или «грузом 200», как называли цинковые гробы. Когда не хватало места, гробы стояли на жаре какое-то время перед отправкой.
   Многие старослужащие, которым оставалось всего месяц до приказа об увольнении, делали все, чтобы вернуться живым и невредимым домой. Самым страшным считалось, пройдя за два года все круги ада, быть покалеченным или убитым перед приказом.
   Последний год стал самым тяжелым для батальона за всю афганскую кампанию. Примерно половина батальона была убита, выжившие были ранены или заболели инфекционнымизаболеваниями. Вследствие чего прибывало очень много новых солдат и офицеров, в основном необстрелянных.
   Жеке оставалось служить больше полутора лет – это казалось чем-то неизмеримо долгим и необъятным, ибо каждый день тянулся для него до отчаяния томительно… В придачу ко всему он заснул в наряде, когда был дневальным по роте, – событие пренеприятное. Дежурный по части долго материл его, а когда тот ушел, то сержант профессиональным боксерским ударом послал Жеку в нокаут со словами: «Из-за таких, как ты… роты целые вырезают». Утром зам. командира батальона прошипел: «Спать любишь на боевыхдежурствах – к Пархомину пойдешь, там у него не заснешь…»
   И его отправили в отдельный усиленный разведвзвод, которым командовал старший лейтенант Пархомин. И этот отдельный взвод выполнял самые тяжелые задачи и постоянно участвовал в боевых действиях.* * *
   Знакомство с командиром взвода Жеке очень запомнилось, тот сразу расположил к себе. Старший лейтенант сидел на кровати, и на доклад о прибытии в его распоряжение нового солдата как-то по-отечески произнес: «Рады, что прибыл, расскажи о себе». И этот отеческий тон поразил Жеку, он чуть не заплакал… с ним уже давно так никто не говорил, даже отец перед отправкой в армию был очень жесток с ним.
   После того как Жека рассказал о себе, Пархомин показал, где тот может поесть, и дал напутствие: «Старайся служить хорошо, потому что здесь все зависят друг от друга и твоя небольшая ошибка может стоить многим жизни». После этого, дав еще несколько важных наставлений, отправил его к сержанту Зубину.
   И начались боевые будни. Подъем по тревоге… какая-то колонна попала в засаду, они обязаны первыми вылететь на место… сами по несколько дней просиживали в засаде, вытаскивали раненых и убитых с поля боя, сопровождали машины с тяжелоранеными до госпиталя, и все в таком духе.
   К концу весны он уже превратился в довольно опытного воина. Он хорошо стрелял, легко проходил 20-километровые марши по горам в полном боевом снаряжении, находил самые безопасные места при обстреле, умел бесшумно передвигаться, высыпаться на 30-минутном привале. Он привык жить от письма до письма.
   За все время во взводе не было людских потерь, что было очень удивительно, потому что в батальоне потери продолжались. Во многом так было благодаря их командиру, у которого помимо опыта было какое-то особое чутье и интуиция, которые не раз спасали солдат.* * *
   Как-то раз возвращались они на базу полностью измотанными после двухдневного марша. До базы оставалось километров шесть, важно было вернуться до захода Солнца. Тропа шла вниз, и первые побежали, потому что очень хотели есть, пить, успеть отдохнуть до утра. Это считалось уже своей, безопасной территорией… И вдруг командир Пархомин крикнул: «Стоять! Не шевелиться». И медленно пошел вперед с сапером. И буквально через десять метров они обнаружили натяжку – нитку, привязанную к гранате. Еслизацепить эту нитку, граната начинала катиться и через какое-то время взрывалась. Это было рассчитано на группу, идущую по узкой тропе. Разминировать ее времени не было, тем более что дальше виднелась еще одна натяжка. Он приказал: «Аккуратно обойдите».
   Как-то они заняли позиции на высоте и заметили, как приближаются душманы на соседней высоте, чтобы обстрелять колонну, которая уже виднелась внизу. Начался бой, перестрелка, командир управлял боем из укрытия. Вдруг по рации закричал пулеметному расчету: «Выдвиньтесь из ложбинки, выйдите. Покинуть срочно вашу позицию и переместиться на 30 метров в овраг быстро! Лечь, прикрыть голову». И вдруг, через минуту раздался выстрел из гранатомета прямо по тому месту, где они только что находились. И хоть они были несколько оглушены, но все же выжили. И такое бывало не раз.
   Он также обладал каким-то чутьем на людей, всегда знал, кого и куда назначить. Радистом он взял себе литовца Саулюса. Хотя русский язык был для него не родной и говорил он с сильным акцентом, и все, даже сержанты в курилке, поговаривали: «А этот «Лабас» сможет говорить во время боя? Вдруг он забудет русский?»
   Как-то они спускались с горы с литовцем. Начался обстрел. Саулюс упал, подвернул ногу, покатился вниз и ненароком ударил рацию несколько раз о камни, да еще в нее попал осколок, и она перестала работать. На них наступали душманы, пытаясь их окружить, и нужно было срочно вызывать подмогу. Тот засел и погрузился в ремонт с головой, что-то разбирал, собирал, и примерно через пять минут рация заработала. Они вызвали подмогу, прилетели два вертолета и открыли огонь по наступающим душманам. Также подключилась артиллерия и стала бить по тем высотам, откуда по ним велся прицел, откуда шло наступление. И в результате им дали уйти. Один боец получил ранение, но, как потом выяснилось, несерьезное – осколки-царапины, и он через несколько дней вернулся в строй.* * *
   Пархомин – это офицер, которого солдаты, даже из других подразделений, уважали, избегая называть «шакал», как других офицеров. Был он хоть и жестким, и требовательным, но смелым и всегда заботился о своих солдатах. Например, он мог позвонить заместителю по тылу полка и потребовать от него замены просроченных сухпайков, выдачи большего количества продуктов, мог при этом разговаривать жестко, хотя собеседником был майор. Он добивался для солдат всегда максимально лучшего.
   Один ефрейтор, который еще до прихода Жеки в подразделение был тяжело ранен и отправлен на базу, в госпиталь: ему осколком очень сильно ранило правое бедро, хоть кость и не задело, но он прошел близко к колену и задел сухожилия. Этот ефрейтор лежал там несколько недель перед отправкой в Союз, и Пархомин, когда был в части, завез ему сам письма, привез его вещи, продукты, поддержал его, поблагодарил за службу. От него исходили забота и участие, и все это чувствовали.
   Но больше всего его смелость поразила Жеку, когда тот стал отчитывать двух солдат-дагестанцев, которые были оставлены на важной позиции прикрывать высадку десанта, но из-за начавшейся стрельбы они внезапно без приказа покинули позицию, тем самым дав возможность вести прицельный огонь по всей группе.
   Все залегли, а вертолет, так и не высадив до конца солдат, улетел, и просто чудо, что все обошлось без жертв. Когда они прибыли в казармы, Пархомин орал на них: «Сволочи! Негодяи! Вы – трусы! Я так и напишу в ваш аул, чтобы знали ваши деды и родители, что они воспитали трусов». Он обзывал их последними словами и сказал, что в следующийраз, если кто погибнет, они будут писать похоронки, объяснять родителям на своем неграмотном русском языке: «Простите, маманя, я струсил и сбежал, а его убили…»
   Это продолжалось минут десять, после чего он заявил, что даже в тылу такие гады что-то да испортят. Они пытались что-то сказать в свою защиту, их ноздри раздувались. Это были кавказцы, горячие ребята, которые вообще не привыкли, чтобы с ними так разговаривали. Им было приказано месяц носить все дополнительные боеприпасы на заданиях и убирать туалеты по возвращении.
   В принципе такое поведение мало кто мог себе позволить, потому что душманы – это одна опасность, а была и другая, когда особо жесткие с молодыми солдатами сержанты или офицеры вдруг как-то неожиданно получали пулю сзади по ногам или даже по телу.* * *
   В конце весны Пархомин уехал в отпуск на месяц. На это время их подразделение оставили в части. Они ходили на большие задания только дважды и то в составе всей разведроты, но Жека заметил, как все тоскуют и чувствуют себя некомфортно. Все почувствовали, как им не хватает этого офицера.
   Пархомин вернулся из отпуска очень вдохновленный, но все же какой-то грустный и задумчивый. У него был двухлетний сын, жена, и он больше года их не видел, потому что его отпуск все время откладывался, его никто не мог подменить, что в Афганистане, к сожалению, случалось в отдаленных частях. Родители его погибли в автокатастрофе, когда он учился в десятом классе. Это стало одной из причин, почему он выбрал учебу в военном училище: там государство брало на себя все расходы по содержанию. Он хорошо закончил английскую спецшколу и легко поступил в военное училище.
   В Афганистане ему оставалось прослужить около 6–7 месяцев.
   Примерно в конце августа начались серьезные бои. Почти каждый день обстрелы, подрывы – душманы активизировались. Наступили очень тяжелые времена. Вновь прошел слух, что их скоро выведут в Союз.
   Но потери увеличивались с каждым днем, в том числе и в их подразделении. Как их Пархомин ни берег.* * *
   Примерно