Аннотация

История последних нескольких тысячелетий — история непрерывных потерь. Несмотря на то что интеллектуалы сделали всеобщим достоянием огромный пласт новых знаний, параллельно всегда шел процесс потери первоначальных основных знаний, а точнее — утраты первоначального основного знания, что привело к кажущемуся ненормальным парадоксу, при котором приобретение новых знаний, сочетается с целым набором весьма серьезных угроз и последствий, являющихся их оборотной стороной. Мы в рекордные сроки выстроили здание без фундамента, пирамиду, основание которой непрерывно сужается. Причина та же: число интеллектуалов росло, горизонты знаний расширялись, но утратив первоначальное знание, интеллектуалы попросту не могут максимально грамотно распорядиться новыми знаниями. Финал процесса в случае непринятия адекватных, и, может быть, ужасных на первый взгляд мер, прогнозируется очень легко: появление или просто реальность появления новых знаний способных существенно обогатить наше видение бытия и приблизится к идеальным формам, будет вызывать все больший и больший ужас, вспомним хотя бы «брожение» наблюдавшееся после испытания ядерного оружия или нынешний психоз связанный с экспериментами по клонированию. Ведь сам психоз никак не вызван фактом осуществления подобного эксперимента, но лишь воображаемыми последствиями которые могут стать реальностью при неумении правильно использовать его результат, что, впрочем, вполне реально. Люди боятся потому, что чувствуют потенциальное бессилие и никому не доверяют.
Мы заранее отбрасываем все суждения об изначальной порочности человеческого рода и домыслы зашедших в тупик умов ХХ века, о человечестве, как о слепой ветви эволюционного процесса, даже при том, что узловые моменты эволюции остаются для нас великой загадкой. В то же время, предварительный взгляд на раннюю историю человечества в общем, и историю народов создавших современную Европу в частности, наглядно показывает, что именно в этот период развитие человеческой популяции шло наиболее правильным с точки зрения современных знаний путем, и что меньше всего угрожало человечеству, так это вырождение вследствие невозможности совместить потребности отдельного индивида с теми средствами которые он мог получить не внося заметный дисбаланс в окружающую среду. Ошибки, если они и были, были вполне логичны. А ведь это как раз то, что совершенно недостижимо для современного человека и нынешние люди наверное не виноваты что их так много и что им остается только или потреблять без контроля, или ограничивать свои потребности.
В настоящий момент невозможно однозначно определить, что представляло основное знание, хотя мы попытаемся максимально точно обрисовать его контуры. И не недостаток современного интеллекта тому причина. Мы владеем всеми инструментами необходимыми для осуществления подобной сложнейшей, но все же вполне реальной цели, однако налицо явный изъян в практике их применения, ибо утрата основного знания повлекла за собой не только резкое замедление темпа восприятия знаний являющихся естественным следствием основного знания, но, что гораздо хуже, — бессистемный генезис новых знаний породил такое дикое количество ложных представлений ошибочно возведенных в ранг знания и незыблемых догм, что теперешний индивид, знакомый с компьютером и спутниковой связью, рассматривающий в электронный микроскоп звенья ДНК, может сменятся над моделью мира или моделью истории существующей у самых отсталых племен Африки или Австралии и вместе с тем не замечать, что его собственные представления выглядят несравненно более смешнее нежели у туземцев. И многие начинают ощущать, что мы постепенно подходим к такой ситуации, когда приобретение новых знаний станет делом совершенно бессмысленным и никакого положительного эффекта давать не будет, т. е. произойдет насыщение знаниями, что будет означать остановку эволюции.
Не вызывает сомнения, что первые люди, как представители уже окончательно оформившегося вида, были совершенно свободны во всем и над их мышлением не довлели никакие догмы. Их не раздирали бессмысленные сомнения, непрерывно терзающие любого современного обывателя. По сравнению со свободой первых людей, свобода теперешних, пусть и проживающих в самых демократических странах, — ни что иное как примитивное, тяжелое и беспросветное рабство, зажимающее со всех сторон. Интеллектуалы здесь не остались в стороне, а потому, даже у эволюционирующих народов, знания генерируемые и хранимые интеллектуалами качественно измельчали; и несмотря на то, что каждый день появляется несколько самостоятельных наук, подлинных научных прорывов, во всяком случае последние лет пятьдесят, не происходит и все проблемы стоявшие перед человечеством в 1900-ом году, будут стоять перед ним и в 2000-ом, разумеется в более обостренной форме, не считая нескольких сотен новых, которые не решаются только потому, что даже самые передовые умы не знают с какой стороны к ним подступить, точнее любая попытка перевести решение проблемы в практическое, а главное, — действенное русло, — сталкивается с непреодолимой стеной искусственных моральных преград, которые все новыми и новыми кольцами окружают современного интеллектуала, способствуя полному параличу мышления. Интеллектуалы оказались в клетке с дверями которые они попросту не рискуют подойти и открыть: вот что такое идеальная несвобода.
Мы можем совершенно смело заявить: ни одна из так называемых "глобальных проблем" стоящих пред человечеством, по сути таковой не является. Перед интеллектуалами жившими сто, двести, а тем более две-три тысячи лет назад, стояли проблемы куда более «неразрешимые», тем не менее они успешно решались и методика решения была настолько универсальна, что она вполне подходит для современного пользования практически без корректировок. Необходимое и достаточное условие — ликвидация искусственно внедрённых предрассудков. Желательно всех. Только это позволит назвать вещи своими именами. А для того чтобы снять все подобные предрассудки еще свойственные значительной части современных интеллектуалов, необходимо в первую очередь реконструировать главное базисное представление первого интеллектуала — представление и осознание свободы, а именно оно дало толчок к появлению других представлений и стало необходимым условием поддержания эволюционного потенциала, что, в конце концов, привело к появлению интеллектуалов и обретению способности любить, давшей, в свою очередь, начало культуры, т. е. вещей, которые являлись главными двигателями не только античной мысли, но и мысли практически всех европейских интеллектуалов, как до, так и после введения христианства, к принятию которого наиболее культурные народы античной Европы, увы, были готовы, что также стало следствием деградации мышления тогдашней элиты.